Приглашаем посетить сайт
ДАО
ДАО (кит., буквально-путь, а также подход, график, функция, метод, закономерность, принцип, класс, учение, теория, правда, мораль, абсолют-одна из важнейших категорий китайской философии. Этимологически восходит к идее главенства (шоу) в "движении/поведении". Ближайшие коррелятивные категории- дэ ("благодать") и ци ("орудие"). В современном языке бином даодэ означает мораль, нравственность. Термином дао передавались буддийские понятия "марга" и "патха", выражающие идею пути, а также "бодхи" ("просветление", "пробуждение"). Аналогами дао часто признаются Логос и Брахман. Иероглиф дао входит в обозначение даосизма (дао цзя, дао цзяо) и неоконфуцианства (дао сюэ). В "Мо-цзы" "учением о дао" (дао цзяо), в "Чжуан-цзы" "искусством/техникой дао" (дао шу) названо и раннее конфуцианство. В различных философских системах дао определялось по-разному, поэтому Хинь Юй назвал его, как и дэ, "пустой позицией", не имеющей точно фиксированного смысла.
В *Шу цзине" термин дао имеет абстрактные значения: "поведение", "продвижение", "путь государя и Неба" и соотнесен с дэ, также выражающим абстрактное понятие социальной и космической гармонии. С возникновения китайской философии центральным для нее стал вопрос о соотношении "человеческого" и "небесного", т. e. общеприродного, дао. (В узком смысле "небесное дао" означало ход времени или движение звезд с запада на восток в противоположность движению солнца с востока на запад.) Уже в "Ши цзине" наметилось сближение понятий "дао" и "предел" (см. Тай цзи).
Конфуций сосредоточился на "человеческих" ипостасях дао и дэ, которые взаимосвязаны, но могут проявляться и независимо друг от друга ("Дуньюй", V, 12, XII, 19). Он конкретизировал дао в различных наборах этизированных понятий: "сыновняя почтительность" и "братская любовь", "верность" и "великодушие" (чжун шу), т. e. осуществление "золотого правила" морали, "гуманность" {жэнь), "знание" ("ж") и "мужество" (юн) и т. п. В "Лунь юе" дао-это благой ход общественных событий и человеческой жизни, зависящий как от "предопределения" (мин), так и от отдельной личности. Его носителем выступает и индивид, и государство, и все человечество (Поднебесная). В силу различия носителей различны и их дао: прямое и кривое, большое и малое, присущее "благородному мужу" (цзюнь цзы) и "ничтожному человеку" (сяо жэнь). Соответственно разнятся и дэ. Поднебесная может вообще утрачивать дао. В идеале единое дао должно быть познано. Его утверждение в мире исчерпывает смысл человеческого существования; при отсутствии дао в Поднебесной следует "скрываться", отказываться от службы.
Последователи Конфуция и представители других школ универсализировали концепцию двух главных видов дао и дэ, различая также дао порядка и смуты, древнее и современное, правильное и ложное, гуманное и негуманное, всеобщее и индивидуальное дао (напр., "Мэн-цзы", "Хань Фэй-цзы"}.
Ближайшие ученики Конфуция придали высшей ипостаси дао (великое, всепроникающее-да дао) универсальный онтологический смысл, а основатель ортодоксального конфуцианства Дун Чжуншу выдвинул тезис: "Великий исток дао исходит из Неба". В "Чжун юне" дао "благородного мужа" или "совершенномудрого" определяется как исходящая из индивида общекосмическая сила, "упрочивающаяся на небе и земле", "материализующаяся в навях и духах", приводящая к благодати. "Подлинность" составляет "небесное", а ее осуществление-"человеческое" дао. Обретший предельную "подлинность" способен образовать триединство с Небом и Землей. Помимо дэ и ци наиболее тесно примыкают к дао понятия "предопределение", "индивидуальная природа", "[телесная] форма".
Совершенствование в дао, от которого нельзя ни на миг отойти, есть обучение (цзяо). "Гармония" (хэ) составляет всепроникающее дао Поднебесной, конкретизирующееся в пяти видах отношений: между правителем и подданным, отцом и детьми, мужем и женой, старшими и младшими братьями, друзьями и товарищами. Осуществляется это дао посредством "знания", "гуманности" и "мужества"-троякой всепроникающей "великой благодати" (да дэ) Поднебесной, что тождественно троякому дао "Лунь юя" (XIV, 28). На обыденном уровне познание и осуществление дао доступно даже глупым и никчемным, но в своем предельном выражении оно содержит нечто непознаваемое и неосуществимое даже для "совершенномудрых".
В "Мэн-цзы" (4 в. до н. э.) "подлинность" определяется как "небесное" дао, а "помышление" ("забота"-сы) о ней - как "человеческое" дао. Дао "совершенномудрых" сводится лишь к "сыновней почтительности и братской любви". В целом дао представляет собой соединение человека и "гуманности". Небесное дао предопределено, но кое в чем зависит и от "индивидуальной природы", хотя в целом попытки воздействия на дао и "предопределение" бесполезны. В отличие от Конфуция, оценивавшего "середину дао" как недостаточность ("Лунь юй"), Мэн-цзы видел в "срединном дао" гармоническое состояние.
Сюнь-цзы, с одной стороны, гиперболизировал всеобъемлемостьдао, объявив всю "тьму вещей" одним его "боком", с другой стороны, назвал "совершенномудрого" (шэн) "пределом" дао. "Пределом" человеческого дао Сюнь-цзы считал "благопристойность/этикет" (ли). Постоянное в своей телесной сущности дао изменчиво, поэтому неопределимо по одной из своих сторон. Посредством великого дао изменяются, трансформируются и формируются все вещи. Следование дао предполагает обуздание страстей, индивидуальное накопление "благодати", его предварительное выявление и познание. Последнее осуществляется "сердцем", исполненным пустоты, сосредоточенности и покоя. Знание дао дает возможность "взвешивать" (хэн) всю тьму вещей. В "Мо-цзы" трактовка дао мало отличается от раннеконфуцианской.
Оппозиционная конфуцианской теория дао была развита в даосизме. Ее главная особенность-упор на "небесную", а не "человеческую" ипостась дао. Если конфуцианцы исходили из его словесно-понятийной выразимости и даже самовыразимости, активно используя такие значения дао, как "высказывание", "изречение", "учение", то основоположники даосизма заявляли о словес но-понятийной невы
разимости высшего дао. В раннем даосизме на первый план выдвинулись парные категории дао и дэ, которым посвящен главный даосский трактат "Дао дэ цзин". В нем дао представлено в двух основных ипостасях: 1) одинокое, отделенное от всего, постоянное, бездеятельное, пребывающее в покое, недоступное восприятию и словеснопонятийному выражению, безымянное, порождающее "отсутствие/небытие", дающее начало Небу и Земле, 2) всеохватное, всепроникающее, подобно воде; изменяющееся вместе с миром, действующее, доступное "прохождению", восприятию и познанию, выразимое в "имени/понятии", знаке и символе, порождающее "наличие/бытие", являющееся предком "тьмы вещей". Кроме того, противопоставлены друг другу справедливое ("небесное") и порочное ("человеческое") дао, а также признается возможность отступлений от дао и вообще его отсутствия в Поднебесной. В качестве "начала", "матери", "предка", "корня", "корневища" дао генетически предшествует всему в мире, в т. ч. "господу"; описывается как недифференцированное единство ("таинственное тождество", содержащее в себе все вещи и символы в состоянии "пневмы" и семени), т. е. "вещь", проявляющаяся в виде безвещного (безобъектного) и бесформенного символа, который в этом аспекте пустотно-всеобъемлющ и равен всепроникающему "отсутствию/небытию". В то же время "отсутствие/небытие" и, следовательно, дао трактуется как деятельное проявление ("функция" - юн) "наличия/бытия". Генетическое превосходство "отсутствия/небытия" над "наличием/бытием" снимается в тезисе об их взаимопорождении. Дао в "Дао дэ цзине" представляет собой генетическую и организующую функцию единства "наличия/бытия" и "отсутствия/небытия", субъекта и объекта. Главная закономерность дао - обратность, возвращение, т. е. движение по кругу, характерное для неба, которое мыслилось круглым. Как следующее лишь своему естеству дао противостоит опасной искусственности "орудий" и вредоносной сверхъестественности духов, определяя вместе с тем возможность и того и другого. "Благодать" определяется в "Дао дэ цзине" как первая ступень деградации дао, на которой рожденная дао вещь формируется. Полнота "благодати" означает "предельность семени".
В "Чжуан-цзы" усилена тенденция к сближению дао с "отсутствием/небытием", высшей формой которого является "отсутствие [даже следов] отсутствия" (у у). Следствием этого явился расходящийся с "Дао дэ цзином" и ставший затем популярным тезис, согласно которому дао, не будучи вещью среди вещей, делает вещи вещами. В "Чжуан-цзы" усилены представления о непознаваемости дао: "Завершение, при котором неведомо, почему так, называется дао". Вместе с тем максимально акцентирована вездесущность дао, которое не только "проходит сквозь тьму вещей", образует пространство и время, но и присутствует в разбое и даже в кале и моче. Иерархически дао поставлено выше "Великого предела" (тай цзи), но уже в "Люй-ши чунь цю" оно как "предельное семя" (ч;жи цзин) отождествляется и с "Великим пределом", и с "Великим единым" (тай и). Сун [Цзяня]-Инь [Вэня] школа (4 в. до н. э.; см. "Гуачьцзы"} трактовала дао как естественное состояние "семенной", "тончайшей", "эссенциальной", "подобной духу" пневмы, которая не дифференцирована ни "телесными формами", ни "именами/понятиями", а потому "пустотнонебытийна" (сюй у).
В "Хуайнань-цзы" "отсутствие/небытие" представлено в качестве "телесной сущности" дао и деятельного проявления тьмы вещей. Дао, обнаруживающееся в виде "Хаоса", "Бесформенного", "Единого", здесь определяется как "стягивающее пространство и время" и нелокализованно находящееся между ними.
Представители школы военной мысли (бин цзя) также положили концепцию дао в основу своего учения. В "Суньцзы" дао определяется как первый из пяти устоев военного искусства (наряду с "условиями Неба и Земли", качествами полководца и законом- фа), состоящий в единстве волевых помыслов народа и верхов. Поскольку война рассматривается как "путь (дао) коварства", дао связывается с идеей эгоистической самостийности и индивидуальной хитрости, которая была развита в позднем даосизме ("Инь фу цзин"). Согласно "У-цзы", дао есть "то, благодаря чему происходит обращение к основе и возврат к началу", то, что умиротворяет и становится первым в ряду четырех общих принципов успешной деятельности (остальные- "долг/справедливость", "спланированность", "требовательность") и "четырех благодатей" (остальные - "долг/справедливость", "благопристойность/этикет", "гуманность"). Хань Фэй (3 в. до н. э.), опираясь на идеи конфуцианства и даосизма, развил намеченную Сюнь-цзы и важнейшую для последующих философских систем (особенно неоконфуцианской) связь понятий дао и "принцип" (ли): "дао есть то, что делает тьму вещей таковой, что определяет тьму принципов. Принципы суть формирующая вещи культура (вэнь). Дао-то, благодаря чему формируется тьма вещей". Вслед за даосами Хань Фэй признавал за дао не только универсальную формирующую, но и универсальную порождающе-оживотворяющую функцию. В отличие от Сун Цзяня и Инь Вэня он считал, что дао может быть представлено в "символической" форме. Базовой для развития китайской философской мысли стала трактовка дао в комментирующей части "Чжоу и". Здесь фигурирует как двоичная модель-дао Неба и Земли,творчества (Цянь) и исполнения (Кунь), "благородного мужа" и "ничтожного человека", так и троичная модель-дао Неба, Земли, человека, "трех материалов" (сань цай), "трех пределов" (сань цзи). Небесное дао утверждается силами инь и ян, земное - "мягкостью" и "твердостью", человеческое-"гуманностью" и "долгом/справедливостью". Главное выражение дао - "перемены", трансформации по принципу "то инь-то ян". Поэтому атрибутом дао является "обратность и возвратность". Дао в качестве "перемен" означает "порождение порождения" (шэн шэн), или"оживотворение жизни", что соответствует даосскому определению и пониманию просто порождения, или жизни, как "великой благодати Неба и Земли". В качестве "перемен" дао иерархически выше "Великого предела"- оно "обладает" им, что сходно с положениями "Чжуанцзы". В "Си цы чжуани" (ок. 4 в. до н. э.) впервые было введено противопоставление "надформенного" дао "подформенным" "орудиям". Там же указаны четыре сферы реализации дао: в речах, поступках, изготовлении орудийных предметов, гаданиях (I, 10). Испытавший влияние и "Чжоу и", и даосизма конфуцианец Ян Сюн (1 в. до н. э.- 1 в.) представил дао ипостасью "[Великой] тайны" ([тай] сюань),, понимаемой как предел "деятельного проявления"; дао- это "проникновение" во все, "пустое по форме и определяющее путь тьмы вещей".
Основоположники сюань сюэ, Хэ Янь (кон. 2-3 в.) и Ван Би, отождествили дао с "отсутствием/небытием". Го Сян, признавая это отождествление, отрицал возможность порождения "наличия/бытия" из "отсутствия/небытия", т. е. отвергал возможную креационно-деистическую трактовку дао. Пэй Вэй (3 в.) прямо отождествил дао с "наличием/бытием". У Гэ Хуна, будучи "формой форм", в ипостаси "Единого", дао обрело два модуса - "Таинственное единое" (сюань и) и "Истинное единое" (чжэнь и).
Различным интерпретациям подвергалась в китайской философии оппозиция дао - ци-орудие. Цуй Цзин (7-9 вв.) идентифицировал ее с оппозицией юн-ти (см. lu-юн): "деятельное проявление" ("функция")-"телесная сущность" ("субстанция") соответственно. Данное противопоставление стало одним из важнейших в неоконфуцианстве. Чжан Цзай соотнес его с парой дэ-дао, первый член которой определялся как "дух" (шэнь), т. е. способность вещей к взаимному восприятию, а второй-как "трансформация" (хуа). "Деятельное проявление" "телесной первосущности" "пневмы", трактуемой как бесформенная "Великая пустота" (тай сюй), "Великая гармония" (тай хэ) или единство "наличия/бытия" и "отсутствия/небытия", Чжан Цзай приравнял к "надформе иному" дао. Дао им описывалось и как пронизывающее тьму вещей взаимодействие противоположностей (лян дуань), которое выражается в их взаимном восприятии (духе), находящем свою телесную сущность в индивидуальной природе. Универсальность этого взаимодействия обусловливает возможность его познания.
Хань Юй вернулся к исходному конфуцианскому смыслу дао (противопоставив его даосскому и буддийскому пониманию) как следованию "гуманности" и "долгу/справедливости" ("Юань дао"). Главные основоположники неоконфуцианской философии сделали упор на общеонтологический смысл дао. Согласно Шао Юну, "бесформенное" и "самовозвращающееся" дао является "корнем Неба, Земли и тьмы вещей", порождающим (оживотворяющим) и формирующим их. Чэн Хао вслед за Чжан Цзаем приравнивал дао к "индивидуальной природе" ("И шу"), а Чэн И различал их как "деятельное проявление" и "телесную сущность", хотя говорил и о едином дао, проявляющемся в "предопределении", "индивидуальной природе" и "сердце". Регулярность в действии дао Чэн И выражал с помощью категории "срединное и неизменное", или "равновесие и постоянство". Он определял "верность" как "телесную сущность", т. е. "небесный принцип", а "взаимность" - как "деятельное проявление", т. е. человеческое дао ("И шу"). Развивая идеи Чэн И, Чжу Си отождествил дао с "принципом" и "Великим пределом", а "орудия"-с "пневмой", средством порождения-оживотворения вещей и силами инь ян ("Чжу-цзы юй лэй"). Хотя Чжу Си отстаивал единство дао как "телесной сущности" и "деятельного проявления", он подвергся критике со стороны Лу Цзююаня, апеллировавшего к исходному определению "Си цы чжуани" и доказывавшего, что инь ян суть "надформенное" дао, а следовательно, между дао и "орудиями" нет той функциональной разницы, которую установил Чжу Си.
Ван Янмин, развивая идеи Лу Цзююаня, отождествил дао с человеческим "сердцем" ("Цзэн Ян-бо") и его основой - "благосмыслием" (лян чжи).
Синтезируя взгляды предшественников, Ван Фучжи отстаивал тезис о единстве "орудий" и дао как конкретной реальности и упорядочивающего ее начала. Результатом этого упорядочения является дэ. Ван Фучжи считал, что дао не является лишенным "формы" или "символа", но лишь доминирует над "формами", которыми наделено все в мире "орудий".
Тань Сытун вернулся к прямому определению "орудий" и дао оппозицией та - юн. Поднебесная - это тоже огромное "орудие". Подверженность мира "орудий" изменениям влечет за собой изменения дао. Это рассуждение стало у Тань Сытуна теоретическим обоснованием реформаторства.
В современной китайской философии категория дао наиболее глубоко разработана Тан Цзюньи.
В целом в историческом развитии двух главных концепций дао-конфуцианской и даосской--прослеживаются противоположные тенденции. В первой-все большая связь с "наличием/бытием", универсализация и объективизация, движение от онтологизированной этики к "моральной метафизике" (новое конфуцианство, особенно в лице May Цзунсаня). Во второй-все большая связь с "отсутствием/небытием", конкретизация и субъективизация, вплоть до соединения дао с идеей индивидуального эгоистического прорыва "на небо", т. е. "пути" как хитроумной лазейки, на чем часто основывались поиски личного бессмертия в позднем даосизме.
Лит.: Дао и даосизм в Китае. М., 1982; От магической силы к моральному императиву: категория дэ в китайской культуре. М., 1998; ТорчиновЕ. А Даосизм. СПб., 1998.
А. И. Кобзев