Приглашаем посетить сайт
ЕДИНИЧНОЕ
ЕДИНИЧНОЕ (отдельное, индивид у а л ь н о е) - определенное, ограниченное в пространстве и времени тело, вещь, система вещей данного качества, рассматриваемые в их отношении как к самим себе, так и к миру в целом по их качеств, определенности; предел количеств. деления данного качества. Е. есть определенность качества внутри него самого, т.е. его однородность с вещами того же качества, служащая объективным основанием для его количеств. математич. выражения. С этим связана проблема единицы как основания счета. Е. есть диалектич. противоположность общего. В своей изолированности Е. - такая же пустая абстракция, как и общее без Е. "... Отдельное не существует иначе как в той связи, которая ведет к общему... Всякое отдельное неполно входит в общее и т.д. и т.д. Всякое отдельное тысячами переходов связано с другого р о д а отдельными (вещами, явлениями, процессами) и т.д." (Ленин В. И., Соч., т. 38, с. 359).
В антич. философии Е. рассматривалось как более или менее устойчивое соединение, сочетание одних и тех же, общих любому телу частиц (атомов, гомеомерий) или же как результат количеств. изменений, возникающих в одних и тех же всеобщих стихиях (вода, воздух, апейрон, огонь), как результат их сгущения или разрежения. Идеалистич. тенденция выражалась в принятии особого нематериального начала (нус, логос, идея), вносящего в неразличенную, лишенную индивидуальности пассивную материю порядок, форму, качество, пространственно- временные границы (Платон, Аристотель) и тем самым создающего Е. В качестве исходной точки понимания действительности Е. принималось только представителями софистики с ее тенденцией к крайнему эмпиризму, а также стоиками. Для антич. философии в целом было характерно понимание Е. как модификации, продукта саморазличения всеобщего, к-рое толковалось как материалистически (милетская школа, Гераклит, Левкипп - Демокрит), так и идеалистически (Платон, Аристотель).
Вульгаризированные взгляды антич. идеализма были восприняты ср.-век. схоластикой, к-рая, как правило, рассматривала Е. как нечто несущественное, ущербное, презренное, и с этич.-религ. и с теоретич. т. зр. Единственной формой оппозиции этому взгляду был ср.-век. номинализм, учивший, что Е. есть единственная реальность, к-рой всеобщее противостоит только в виде слова, названия. Естествознание и философия 16-18 вв. с их направленностью на эмпирич. исследование мира чаще примыкают в понимании Е. к номиналистич. традиции. "Всеобщность не принадлежит самим вещам, которые по своему бытию все единичны, не исключая тех слов и идей, которые общи по своему значению" (Локк Д., Опыт о человеческом разуме, М., 1898, с. 408). С этим связано стремление истолковывать всеобщее и универсальное как нечто единичное. Материалистич. вариант этой позиции разработан в учениях Гассенди, Ньютона, далее - Гельвеция, Гольбаха в виде представления о том, что мироздание построено из отдельных, неизменных частиц. Идеалистич. версия этого понимания Е. имела место в учении Лейбница о "монадах", а также в философии Беркли и Юма. Глубоко диалектич. идеи относительно Е. были развиты Спинозой, согласно к-рому любое единичное тело или событие есть продукт и форма существования бесконечной природы и потому может быть понято только исследованием способа его рождения из всеобщей субстанциальной первоосновы, к-рая существует не отдельно от единичных тел, а только в них и через них.
Серьезный шаг к диалектич. пониманию Е. был сделан нем. классич. философией. Е. понимается у Гегеля как необходимая форма действительности в ее "внешнем существовании", т.е. в пространстве и времени, как момент "различия", противостоящий абстрактному тождеству понятия, как момент определенности, к-рого абстрактному тождеству недостает. "...Соотносящаяся с самой собой определенность есть единичность" (Гегель, Соч., т. 6, М., 1939, с. 45). В этом смысле Е. выступает как необходимый момент понятия, конкретно-всеобщего. Е. как таковое, как "это", "здесь" и "теперь", представляет собой нечто совершенно неуловимое и неинтересное для мысли и на поверку оказывается чистейшей никак не определенной абстракцией. Для мысли Е. важно как внутр. различение внутри всеобщего, как особенное. Однако поскольку для Гегеля всеобщее есть мысль и только мысль, постольку Е. в итоге толкуется в его "Логике" как форма и способ предметной реализации мысли, понятия, идеи, как ступень ее опредмечивания в пространстве и времени. "...Единичность есть не только возвращение понятия в себя само, а непосредственно и его утрата. Через единичность, подобно тому, как понятие есть в ней в н у т р и с е б я, оно становится в н е с е б я и вступает в действительность" (там же, с. 55). Е. (тело, явление, событие и т.д.) определяется поэтому в итоге только как "положенная абстракция" (см. тамже, с. 57), не имеющая действительности вне и независимо от мышления. Этот аспект гегелевского понимания Е. подверг острой критике Фейербах, отстаивавший само-стоятельное, независимое от мысли, значение Е., как чувственно-данной реальности, как прообраза понятия, идеи, абстракции, но не справившийся с диалектикой Е., особенного и всеобщего как в действительности, так и в мышлении.
Материалистич. диалектика, понимая всеобщее прежде всего не как мысль, а как объективную, внутренне присущую материальной субстанции закономерность развития, как универсальную бесконечную зависимость всех единичных тел, явлений, событий друг от друга, определяет Е. как объективную качественно-определенную реальность, как форму бытия материи в пространстве и времени, как важнейший момент действительности. Однако Е. не придается того самодовлеющего значения, к-рое ему приписывает эмпиризм. Для науч. понимания действительности важно не просто Е. как таковое, как нечто абсолютно неповторимое, однократное, то, что Гегель называл "дурной единичностью" (скажем, цена отдельного товара на рынке для политич. экономии или цвет волос гос. деятеля для политики), а только такое Е., в к-ром выражаются строение и развитие определенной конкретной действительности. Для понимания действительности важно такое Е., к-рое выражает свой собственный общий тип. Так, всеобщие определения стоимостной формы в "Капитале" добываются путем анализа отношения "20 аршин холста = 1 сюртуку", т.е. на первый взгляд единичного факта. Разумеется, что важны здесь не сюртук и холст со стороны их "дурной единичности"; могут быть взяты два любых других товара. Е. здесь раскрывается со стороны его конкретной всеобщности, в диалектич. единстве с ней, как необходимая форма существования всеобщности в действительности. Иными словами, Е. выступает как количественно определенный момент саморазвития, саморазличения качественно определенной действительности. Без раскрытия Е. всеобщность остается пустой абстракцией. Поэтому в непосредств. практике, напр. в политике, педагогике, медицине и т.д., а также в искусстве важен учет неповторимой индивидуальности факта, человека, материала и т.д.
В противоположность плоскому эмпиризму, материалистич. диалектика устанавливает, что Е. всегда есть продукт процессов, протекающих по всеобщим закономерностям. Появление, изменение и исчезновение Е. всегда имеют место внутри определенных всеобщих условий, внутри сложнейшего взаимодействия массы других Е., т.е. внутри действительности, управляемой конкретно-всеобщими законами. В развивающейся действительности постоянно осуществляется переход, превращение Е. во всеобщее и особенное, и обратно. Действие всеобщей закономерности выражается в Е. и через Е., а всякая новая всеобщая форма (закономерность) всегда вначале выступает в действительности в виде единичного исключения из всеобщего правила (будь то рождение нового биологич. вида, новой формы обществ. отношений и т.д.). Никакая реальная система явлений не может развиваться, не выделяя из своего состава новых и новых единичных формообразований, вносящих в нее новые различия, изменяющих ее общий облик. Е., т.о., реализует многообразие в единстве и является необходимой формой развития действительности. При этом сохраняются и воспроизводятся развитием, получая всеобщее значение, лишь такие единичные "исключения", к-рые соответствуют общей тенденции развития, требованиям, заложенным во всей совокупности условий, и реализуют эти требования своей особенностью, своим отличием от других Е. Через единичные, случайные отклонения, прокладывает себе дорогу общая необходимость, закономерность.
С др. стороны, только через строжайший анализ и учет Е., эмпирически данного и фактически удостоверяемого через практич. деятельность людей, через наблюдения, эксперименты и исследования совершается дальнейшее углубление (конкретизация) всеобще-теоретич. положений, законов науки. Всеобщее раскрывается в понятии только через отражение Е. и его определенности. Благодаря этому подлинно науч. понятие и "...воплощает в себе богатство особенного, индивидуального, отдельного" (Ленин В. И., Соч., т. 38, с. 87), а не абстрагирует, не отворачивается от него, удерживая в своих определениях лишь "общее" отдельно от Е., от отдельного, от индивидуального. Для совр. бурж. философии, гл. обр. для неопозитивизма и экзистенциализма, характерно однобокое выпячивание Е. в гносеологии, логике, социологии и этике. Являясь в социологии филос. опорой бурж. индивидуализма, в логике и гносеологии это понимание Е. неизбежно приводит к представлению об общем и всеобщем как о чисто субъективных фикциях, как лишь о "терминах" и искусств. правилах для упорядочивания и словесного выражения единичных, неповторимых фактов восприятия, принадлежащих единичному же субъекту.
Э. Ильенков. Москва.