Приглашаем посетить сайт
НИЧТО
НИЧТО - отсутствие, небытие конкретного сущего или вообще бытия - один из базовых концептов в ряде систем онтологии. В истории философии, начиная с античности, можно проследить два альтернативных подхода к ничто. В учениях одной группы (4)илософия Платона и неоплатонизм, христианская пантеистическая мистика, системы Шеллинга, Гегеля и др.) ничто причисляется к тем ключевым категориям онтологии (как Бог, бытие, абсолют и т. п.), которые "с самого начала выступают как бесконечные" (Гегель). Общую исходную позицию всех таких систем можно передать формулой Хайдеггера: "Нужно войти в вопрос о бытии до крайних пределов его - до Ничто и включить Ничто в вопрос о бытии" (Heidegger M. Einfьhrung indie Metaphysik. Tub., 1953, S. 18). В этих системах отвергается принцип ex nihilo nihil fit (из ничто ничего не возникает) как несовместимый с наличием у категории "ничто" позитивного понятийного содержания ("уничтожающий становление", по Гегелю). Путь к вскрытию потенций и предикатов ничто находят, задаваясь "фундаментальным вопросом метафизики" (Хайдеггер): "Почему вообще есть сущее, а не скорее ничто?" В различной форме этот вопрос ставится во всех 6eо исключения системах онтологии и представляет собой, по существу, исходную апорию философского и религиозного мышления. Согласно Хайдеггеру, только исследованием этого вопроса возможно преодолеть начальную дилемму проблемы ничто: либо ничто - только формальный результат отрицания сущего, концептуальное единство негативных суждений,- и тогда оно никак не есть, не причастно бытию и не имеет категориального статуса; либо же оно - частное сущее (что, очевидно, запрещено самой его дефиницией). Учения, не выходящие за пределы этой дилеммы, реализуют второй подход этой дилеммы к проблеме ничто, противоположный описанному. Утверждая происхождение ничто из формального отрицания, такие системы обладают только формально-логическим понятием ничто, имеющим полностью номиналистическую природу (согласно второму подходу этой дилеммы, источником ничто являются негативные суждения). При этом категория "ничто" оказывается принадлежащей сфере суждения, и проблема ничто целиком изымается из онтологии: "То, чем вещи не являются, никак не относится к их бытию и сущности; можно лишь мысленно соотносить такие соображения с вещами" (Кит H. Anthropologische Bedeutung der Phantasie. Basel, 1946, S. 85).
Оба описанных понимания проблемы ничто наметились уже в античной философии, где элеаты представляли номиналистическую позицию: "Есть - бытие. А ничто - не есть" {Пар менид. О природе.- В кн.: Фрагменты ранних греческих философов, ч. l. M., 1989, с. 288), Платон же - противоположную ей; "Когда мы говорим о небытии, мы разумеем... не что-то противоположное бытию, но лишь иное" (Платон. Софист 257Ь). Для их самоопределения и разграничения сыграло важную роль наличие в греческом языке двух способов выражения отрицания: ου - как формальное утверждение несуществования, чистое НЕ; μη - как не-определенность, неоформленность - отрицание, существенно вторичное по отношению к утверждению, носящее оттенок "уже НЕ" либо "еще НЕ" (очевидно, позиция Платона ориентируется на второе).
К номиналистической трактовке ничто примыкает иудео-христианская доктрина творения, представленная в Ветхом Завете и развитая в патристике. По Библии, "все сотворил Бог из ничего" (2 Мак. 7,28) актом чистого Своего воления, стоящим вне причинности и необходимости, и потому ничто здесь - полнота негации и привации, чистое несуществование, лишенное любых собственных свойств,- аналог античного ουκ δν. Но с другой стороны, здесь не усматривается и чистой номиналистичности ничто: ничто не столько выводится из онтологии в сферу суждения, сколько ставится в дискурс воли, энергии. Четкое ограничение формально-логической трактовкой ничто представлено у Декарта, для которого ничто - исключительно Nihil negativum, входящее в структуру акта негации: "Ничто [означает] лишь то место, в котором нет ничего из того, что, как мы думаем, должно бы в нем быть" (Начала философии, II, 17.- Избр. произв. М., 1950, с. 473). В новом аспекте эту трактовку возродил и усилил Бергсон, который, анализируя мыслительный акт, приходит к выводу, что является принципиально невозможным представить либо помыслить ничто как уничтожение всего бытия (Nihil Absolutum), и поэтому "идея абсолютного небытия, понимаемого как уничтожение всего, есть псевдоидея, не более как слово" (Творческая эволюция, М.-СПб., 1914, с. 253). Эта псевдоидея рождает многие псевдопроблемы, и ее устранение необходимо: чтобы "освободился путь для философии. нужно мыслить Бытие непосредственно, не обращаясь к при
зраку небытия" (там же, с. 248, 267). У Ницше (еще до Бергсона) эта линия доводится до предела: является псевдоидеей не только ничто, но и бытие; оба концепта, вместе со всем арсеналом европейской метафизики, входят в разряд "ценностей", которые по заслугам обесценились и должны быть отброшены - должно совершиться "преодоление метафизики". Анализируя эту линию, обозначаемую им как "европейский нигилизм", и принимая необходимость "преодоления метафизики", Хайдеггер, однако, находит, что здесь не достигается преодоления - и именно из-за нигилистического отношения к проблеме ничто: "существо нигилизма... принципиальное не-думание о сущности Ничто" (Европейский нигилизм.- В кн.: Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993, с. 74), между тем как вопрошание о ничто - исходная установка философствования как такового.
В учениях второй группы ничто причисляется к центральным категориям онтологии. Этот подход присущ многим системам индийской философии (веданта, буддизм). Здесь ничто связано по смыслу - хотя и не отождествляется целиком - с такими базовыми понятиями, как "сансара" (круговорот чувственного бытия) и в особенности "нирвана". Последнее понятие, как предел онтологического процесса, не допускает дискурсивной дефиниции и, хотя часто бывает понимаемо как чистое ничто, в основных текстах трактуется апофатически, как не совпадающее ни с бытием, ни с небытием, ни с каким-либо соединением их. Близкую связь с ничто имеют и понятия других восточных традиций (дзен, даосизм), описывающие состояние, являющееся, подобно нирване, истинной целью существования. В европейской же философии раскрытие положительного содержания проблемы ничто проходило в форме довольно независимой разработки двух взаимно дополняющих аспектов проблемы: ничто в его отношении к Богу, илиабсолютному бытию, и в его отношении к человеку.
НИЧТО И БОГ. Ничто как онтологический принцип, рассматриваемый в его отношении к Богу, возникает прежде всего в сфере позднеантичного синкретизма, в пограничье языческих и христианских идей - у Филона Александрийского, во многих гностических системах (наиболее ярко - у Василида), у Псевдо-Дионисия Ареопагита (концепция Божественного мрака), Эригены. Следующий крупный этап - немецкая спекулятивная мистика: Экхарт и его школа (14 в.), Николай Кузанский (15 в.), Яков Бёме (17 в.), а также ряд др. фигур (Себастьян Франк, Ангел Силезиус и др.). В Новое время эта линия иссякает, хотя можно еще отметить ее появление у позднего Шеллинга и в русской религиозной философии (Вл. Соловьев, Бердяев, Булгаков, С. Л. Франк, Карсавин). Обычно здесь фигурирует концепция "Божественного Ничто", изначального непостижимого тождества ничто и Бога, которое развертывается затем в онтологический дискурс. С наибольшей детальной четкостью подобное развертывание представлено у Николая Кузанского и Гегеля; в различных;учениях оно предполагалось движимым различными началами: у Бёме - аффективными ("Ничто голодает по нечто"), Гегеля - чисто логическими и др. Божественное ничто являлось во множестве форм - Эн-Соф (каббала, Вл. Соловьев), "несущий Бог" (Василид), безосновность и бездна (Экхарт, Бёме, Бердяев), Deus implicitus (Шеллинг), Непостижимое (С. Л. Франк). Оно может сближаться со Сверхсущной Сущностью (Усией) Бога-Троицы (Псевдо-Ареопагит), с БогомОтцом (Вл. Соловьев, теософские учения) или с усматриваемой в Боге особой "безосновной основой", бездной (Ungrund, Abgrund), которую "Бог содержит в Себе", но которая "не есть Бог... а только основа Его существования" (Шеллинг. Философские исследования о сущности человеческой свободы.- Соч., т. 2. M., 1989, с. 107). В последнем случае (родственные гностикам построения немецкой мистики, Шеллинга, Бердяева) ничто оказывается в Боге независимым от Него принципом и за счет этого делается ключом к решению апорий зла и свободы твари.
НИЧТО И ПРИСУТСТВИЕ. В сер. 20 в., после долгого перерыва, тема ничто вновь в фокусе философских поисков, хотя ставится по-иному: в центре внимания европейского экзистенциализма - острое столкновение индивидуального существования человека (бытия-присутствия. Dasein) с опытом ничто. В экзистенциализме Сартра концепция ничто двойственна: продолжая французскую традицию формально-логической трактовки ничто (Декарт, Бергсон), считая ничто конституируемым отрицаниями, он в то же время отводит ничто центральное место в онтологии. Посредством ничто определяется отношение между бытием (en-soi, в-себе-бытие) и сознанием (pour-soi, дчя-себя-бытие). Основа конституции сознания - способность к отрицательным суждениям, которые наводняют бытие "отрицательностями" (negatitees), "выделяют Ничто"; вследствие этого ничто по сути может быть отождествлено с сознанием. Напротив, бытие полностью инородно ничто, и, "выделяя ничто", сознание дистанцируется, высвобождается из монолитности бытия, от его власти; поэтому Сартр определяет свободу человека как его способность "выделять ничто" (возводя такую трактовку к Декарту и стоикам). Подобная схема, в которой дискурс бытия видится как дискурс тоталитарного господства, ничто же (понятое формально-логически или чаще деятельностно, как уничтожающая активность) выступает как освобождающая возможность, гарант абсолютной свободы человека, возникает в теме Кириллова у Достоевского ("Убить себя - значит самому стать Богом"), а уже после (и через) Сартра оказывает влияние на философию Левинаса, а также взгляды различных экстремистских и радикальных направлений.
У Хайдеггера теме ничто посвящена целиком лекция, прочитанная им при вступлении на кафедру, прежде занимаемую Гуссерлем, и названная "Что такое метафизика?" (1929). Отсюда ясна уже ключевая роль темы для его мысли; упрощая, эту роль можно видеть двоякой. 1) В анализе отношения ничто - Присутствие (Dasein) раскрывается, что опыт ничто - единственный путь к обретению человеком смысла собственного существования. В "Бытии и времени" (1927) представлена аналитика этого опыта, базирующаяся на экзистенциалах ужаса и бытия-к-смерти. 2) В анализе отношения ничто - Бытие (Sein) раскрывается, что "вопрос о ничто пронизывает и скрепляет собою совокупное целое метафизики" (Что такое метафизика?- В кн.: Хайдеггер М. Время и бытие, с. 24). Хайдеггер строит здесь новую онтологическую позицию. Как у Платона и Плотина, ничто - иное бытию, граница, выявляющая его; но это иное не меон, а динамическое начало, "уничтожительная активность", также имеющая некое "потаенное" бытие. Вместе с тем динамическая взаимопринадлежность Бытия и ничто не есть и Гегелево диалектическое тождество: ничто и бытие соотносятся иначе, как динамическое сочетание в структуре бытия моментов скрытости и открытости. В поздний период эта роль ничто в выявлении потаенной жизни вещей выходит на первый план, раскрываясь в анализе отношения ничто - событие (Ereignis).
Лит.: Булгакове. Н. Свет Невечерний. М., 1917; TaulerJ. >m eignen Nichts.- Predigten, Bd. l. Jena, 1907; Kahl-Furtmann G. Das Problem des Nichts. B., 1934; Kühn H. Begegnung mit dem Nichts. Münch., 1950; Sartre J.-P. L'Etre et le Néant. P., 1947.
С. С. Хоружий