Приглашаем посетить сайт
УТОПИЯ
УТОПИЯ (от греч. οὐ - нет и τόπος - место, к-рого нет; по другой версии, от "εὖ" - благо и τόπος - место, т.е. благословенная страна) - изображение идеального обществ. строя, лишенное науч. обоснования. Термин "У. " ведет свое происхождение от названия острова в кн. Т. Мора "Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии" (1516), приобретшей по традиции сокращенный заголовок. Оба толкования термина "У. " широко представлены в утопич. соч.: "Вести ниоткуда" У. Морриса, "Эриуон" (написанное в обратном порядке англ. слово nowhere - нигде) С. Батлера, а также "Город Солнца" Кампанеллы, "Лучший из миров" Хаксли и т.п. Слово "У. " стало нарицательным для обозначения различных описаний вымышленной страны, призванной служить образцом обществ. строя, а также в расширительном смысле всех сочинений и трактатов, содержащих нереальные планы социальных преобразований.
На протяжении истории У. как одна из своеобразных форм обществ. сознания воплощала в себе такие черты, как осмысливание социального идеала, социальную критику существующего строя, стремление бежать от мрачной действительности, а также попытки предвосхитить будущее общества. Первоначально история У. тесно переплетается с легендами о "золотом веке", об "островах блаженных", а также с различными телеологич. и этич. концепциями. Затем в античности и в эпоху Возрождения У. приобрела по-преимуществу форму описания совершенных гос-в, якобы существующих где-то на земле, либо существовавших в прошлом; в 17-18 вв. большое распространение получили различные утопич. трактаты и проекты социальных и политич. реформ. С сер. же 19 в., а особенно в 20 в., У. все больше превращается в специфич. жанр полемич. лит-ры, посвященной проблеме социальных ценностей.
Среди разнообразных по социальному содержанию и лит. форме У. широко представлены различные течения утопического социализма, выражавшего идеалы угнетенных трудящихся масс. Однако наряду с ним в утопич. традиции имеется много соч., отражавших интересы иных классов и социальных слоев: рабовладельч. утопия Платона и Ксенофонта; феодально-теократич. У., напр. "Вечное евангелие" Иоахима Флорского, "Христианополис" Андреаса; бурж. и мелкобурж. У. - "Океания" Дж. Гаррингтона, "Взгляд назад" Э. Беллами, "Фрейландия" Т. Герцки, а также многочисл. технократич., анархические и др. У. Кроме того, мн. утопич. соч. предлагали решение отд. социальных проблем: трактаты о "вечном мире", распространенные в 16-17 вв. (Эразм Роттердамский, Э. Крюсе, Сен-Пьер, Кант, Бентам и др.); педагогич. У. (Я. А. Коменский, Ж. Ж. Руссо и др.), научно-технические (Ф. Бэкон).
Вопреки мнению бурж. социологов, стоящих на позициях "европоцентризма", У. не была специфич. продуктом т.н. "зап. цивилизации". Она ярко представлена в истории обществ. мысли древнего и ср.-век. Китая (утопич. сочинения Мо-цзы, Лао-цзы, Шан Яна и др.), в социальной философии народов Ближнего и Среднего Востока (аль-Фараби, Ибн Баджа, Ибн Туфайль, Низами и др.), в лит-ре России 18-20 вв. ("Путешествие в землю Офирскую" князя М. Щербатова, сочинения декабристов и революционных демократов, романы А. Богданова, В. Винниченко и др.).
По мере развития обществ. наук, особенно после возникновения марксизма, У. в значит. мере утрачивает свою познават. и прогностич. роль и превращается по преимуществу в своего рода социальную науч. фантастику. Вместе с тем возрастает внимание к У. со стороны социологии, рассматривающей ее исторически как специфич. форму обществ. сознания, к-рая выполняет определ. социальные функции. Одновременно сама утопич. форма приобретает возрастающее значение в идеологич. борьбе.
Своим возрождением в 20 в. У. во многом обязана Г. Уэллсу, к-рый не только написал мн. утопич. произведений, но и считал создание и критику социальных У. одной из осн. задач социологии. Ж. Сорель противопоставлял У. как рационализированное ложное сознание социальному мифу как стихийному выражению обществ. потребностей. Исследование У. занимает большое место в социологии познания К. Манхейма, стремившегося обосновать отличие У., к-рая выполняет функции социальной критики с целью вывести общество за пределы существующей действительности, от идеологии, к-рая по его мнению, выполняет функцию социальной апологии, призванной увековечить существующий строй. Согласно Л. Мэмфорду, осн. назначение У. состоит в том, чтобы предвосхищать будущее общества, подобно тому, как научная фантастика это выполняет по отношению к естествознанию и технике. Бурж. социологи, долгое время третировавшие У. как нереальные химерич. проекты преобразования общества, к числу к-рых они бездоказательно относили и марксизм, резко меняют свое пренебрежит. отношение к ней после победы социалистич. революции в России. Эта переоценка значения У. в обществ. развитии была лаконично сформулирована Н. Бердяевым: "Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе: как избежать их окончательного осуществления?". (О. Хаксли приводит это высказывание в качестве эпиграфа к своей книге - см. "Brave New world", L., 1958, p. 5). Эта установка стала лейтмотивом в оценке У. совр. социологами-немарксистами, среди к-рых явно возобладало отрицат. отношение к ней: ее характеризуют как насилие над действительностью, над человеч. природой, как обоснование и идеализацию тоталитарного строя. Одновременно утопич. жанр привлекает к себе возрастающее внимание с прямой целью воспользоваться им в идеологич. борьбе; раздаются призывы создать привлекательную для широких масс либерально-демократич. У. в качестве альтернативы марксизму, научному коммунизму (Ф. Хайек, Ф. Поллок и др.).
Эта тенденция проявилась в широком распространении т.н. "антиутопии", назначение к-рой состоит в том, чтобы изобразить социальные идеалы своего противника в заведомо пугающем или карикатурном виде, предположив их воплощение в жизнь. Хотя подобный прием, близкий к социальной сатире, встречался и прежде, напр. в творчестве Свифта, Вольтера, С. Батлера, он стал ведущим в жанре У. лишь в 20 в. Наиболее известными соч. такого рода на капиталистич. Западе являются романы "Мы" Е. Замятина, "Отважный новый мир" О. Хаксли и "1984 год" Дж. Оруэлла, в к-рых получили выражение не только враждебность к социализму, но и смятение перед лицом грядущих социальных последствий научно-технич. прогресса, стремление отстоять бурж. индивидуализм от наступающей рационализированной технократич. цивилизации. Одновременно в такого рода антиутопиях проявляются законная тревога за судьбу личности в т.н. "массовом обществе", протест против манипулирования сознанием и поведением личности в условиях гос.-монополистич. капитализма.
Марксистская социология рассматривает У. как одну из форм превращенного сознания, неадекватного отражения социальной действительности, к-рая, однако, выполняла в прошлом важные идеологич., воспит. и познават. функции в жизни общества и сохраняет нек-рые из них сейчас. В соответствии с этим значение У. определяется как ее классовым содержанием, так и социальным назначением. Противопоставление У. и идеологии неправомерно, ибо У. является также выражением интересов опред. классов и социальных слоев, как правило, не находящихся у власти (см. В. И. Ленин, Две утопии; в кн.: Соч., т. 18, с. 326-330). У. также имеет много общего с социальным мифом по идейному содержанию, с социальной сатирой - по лит. форме, с науч. фантастикой - по познават. функции. Вместе с тем У. и более широко утопич. мышление вообще обладает целым рядом присущих ему особенностей: в первую очередь убеждением в возможности разрешения всех противоречий общества однократным применением какой-либо универсальной схемы, рассматриваемой как панацея от любого социального зла. Тем самым осуществление У. предполагает обычно прекращение дальнейшего обществ. прогресса, догматич. подход к социальному идеалу, абсолютизацию социальных отношений и часто мелочную регламентацию всего образа жизни. Для У. поэтому характерны антиисторизм, намеренный отрыв от реальности, обычно нигилистич. отношение к действительности, стремление конструировать вещи и отношения по принципу "все должно быть наоборот", склонностью к формализму, симметрии, увлечение деталями, пренебрежение к переходу от реального к идеальному, идеалистич. понимание истории, обнаруживающее себя в преувеличении роли воспитания и законодательства, а также упование на поддержку со стороны выдающихся личностей, обладателей власти, филантропов и т.п.
В истории общества и обществ. мысли У. сыграла значит. роль. У. служила формой выражения революц. идеологии угнетенных классов и слоев, как это было во время восстания Аристоника в Пергаме (2 в. до н.э.), "желтых повязок" в Китае (2-3 вв. н.э.), в ходе крест. войн в эпоху феодализма, в период бурж.-демократич. революций. Авторами мн. утопич. произведений были видные обществ. и политич. деятели; мн. гос. деятели, напр. руководители амер. и франц. бурж. революций, испытали серьезное влияние утопич. идей: первые - Гаррингтона, а вторые - Руссо и др. Нек-рые утопич. проекты были даже осуществлены, хотя и оказались недолговечными, напр. гос-во иезуитов в Парагвае, колонии последователей Кабе в Сев. Америке и т.д. Мн. осн. принципы освободит. движения трудящихся, нравств. и законодат. нормы, системы педагогики и образования были впервые сформулированы в У. Великие утописты, как отмечал Ленин, "...гениально предвосхитили бесчисленное множество таких истин, правильность которых мы доказываем теперь научно..." (там же, т. 5, с. 343). Вот почему нек-рые описанные в У. вымышленные гос-ва (Атлантида, Утопия, Океания, Икария и т.п.), как это ни парадоксально, оказали на развитие человечества и совр. цивилизацию большее влияние, чем мн. реально существовавшие в истории гос-ва.
Хотя возникновение науч. социализма подорвало социальное значение У., лишило ее мн. прежних функций, У. вообще, в отличие от утопич. социализма, не утратила своей роли в качестве специфич. жанра литры. Прогрессивное значение У. в совр. эпоху проявляется в двух направлениях; она позволяет предвосхищать вероятное отдаленное будущее, к-рое на данном уровне познания не может быть научно предсказано в конкретных деталях ("Туманность Андромеды" И. Ефремова, "Магелланово облако" С. Лема и др.); она может и предвосхищать нек-рые отрицат. социальные последствия человеч. деятельности, опасности нежелат. тенденций в обществе ("Железная пята" Дж. Лондона, "Война с саламандрами" К. Чапека, "451 по Фаренгейту" Р. Брэдбери, "Конец вечности" А. Азимова, "Трудно быть богом" Стругацких и др.). Эти формы У. в последнее время стимулировали развитие такой отрасли социологии, как социальное прогнозирование, в частности вызвали к жизни методы нормативного прогнозирования и сценариев с целью анализа и оценки желательности и вероятности предполагаемого развития событий.
Лит.: Лодыженский А. Н., Проекты вечного мира и их значение, М., 1880; Кирхенгейм А., Вечная утопия, [пер. с нем.], СПБ, 1902; Сорель Ж., Размышления о насилии, [пер. с франц.], М., 1907; Свентоховский Α., История У., [пер. с польск.], М., 1910; Волгин В. П., История социалистич. идей, ч. 1-2, М.-Л., 1928-31; Mортон А. Л., Англ. утопия, пер. с англ., М., 1956; Деборин А. М., Социально-политич. учения нового и новейшего времени, т. 1, М., 1958; Францов Г. П., Исторические пути социальной мысли, М., 1965; Xоу Вай-лу, Социальные утопии древнего и средневекового Китая, "ВФ", 1959, No 9; Штейн В. М., Из ранней истории социальных утопий (Даосская утопия в Китае), "ВИМК", 1960, No 6; Wells H. G., A modern Utopia, L., 1909; его же, Experiment to autobiography, v. 1-2, L., 1934; Hertzler J. O., The history of Utopian thought, N. Y., 1926; Mannheim K., Ideology and Utopia; an introduction to the sociology of knowledge, L., 1936; Mueller W. D., Geschichte der Utopia-Romane der Weltliteratur, Bochum, 1938; Ross H., Utopias old and new, L., 1938; Dupont V., L'Utopie et le roman utopique dans la littérature anglaise, Toulouse - P., 1941; Parrington V. L., American dreams; a study of American Utopias, [Providence], 1947; Tuveson E. L., Millennium and Utopia, a study in the background of the idea of progress, Los Ang.-Berk., 1949; Вuber M., Paths in Utopia, L., 1949; Вerneri M. L., Journey through Utopia, L., 1950; Ruyer R., L'Utopie et les utopies, P., 1950; Вerdiaev Ν. Α., Royaume de l'esprit et royaume de César, Nchât. - P., 1951; Modern science fiction, ed. R. Bretnor, N. Y., 1953; Infield H., Utopia and experiment, N. Y., 1955; Gerber R., Utopian fantasy, L., 1955; Huxley Α., Brave new world revisited, N. Y., 1958; Amis K., New maps of hell, N. Y., 1960; Cohn N., The pursuit of the millenium, N. Y., 1961; Duveau G., Sociologie de l'Utopie et autres essais, P., 1961; Mumford L., Story of Utopias, N. Y., 1962; Entwicklungsstadien und Probleme der Utopie im Altertum, "Wissenschaftliche Zeitschrift der Humboldt-Universität zu Berlin. Gesellschafts- und sprachwissenschaftliche Reihe", 1963, No 3; Pollook F., The images of the future, L.-N. Y., 1961; Boguslaw R., The new Utopians, Englewood Cliffs (N. Y.), 1965; Utopias, "Daedalus", 1965, spring; Servier J., Histoire de l'utopie, P., 1967. См. также лит. к ст. Утопический социализм.
Э. Араб-оглы. Москва.