Приглашаем посетить сайт
ДЕТЕРМИНИЗМ
ДЕТЕРМИНИЗМ (от лат. determino - определяю) - учение о всеобщей причинной материальной обусловленности природных, обществ. и психич. явлений. Идея о том, что все существующее возникает или уничтожается закономерно, в результате действия определ. причин, зародилась в глубокой древности, при первых попытках осмыслить связь и взаимозависимость вещей. "Тысячелетия прошли с тех пор, как зародилась идея "связи всего", "цепи причин". Сравнение того, как в истории человеческой мысли понимались эти причины, дало бы теорию познания бесспорно доказательную" (Ленин В. И,. Философские тетради, 1947, с. 294).
В трактовке Д. материалисты исходят из того, что все формы связей вещей, в т. ч. и причинно-следственные связи, свойственны самой реальности, каждое явление к-рой имеет свое объективное основание и материальную причину. Идеализм же либо полностью отрицает Д., противопоставляя ему телеологию и индетерминизм (концепцию, утверждающую, будто к определенным областям, напр. волевым действиям, процессам микромира, принцип причинной обусловленности неприменим), либо выдвигает псевдодетерминистич. концепции, согласно к-рым познающая мысль вносит в явления закономерную причинную связь.
В др.-греч. философии материалистич. понимание Д. отстаивали Гераклит, Демокрит, Эпикур (см. сб. "Материалисты древней Греции", 1955).
Для материалистич. философии нового времени принцип Д. явился гл. опорой в борьбе против схоластич. мировоззрения. В трудах Галилея, Бэкона, Гоббса, Декарта, Спинозы было обосновано положение о том, что в природе надо искать не цели, а действующие причины и что "истинное знание есть знание посредством причин" (Бэкон Ф., Новый Органон, М., 1938, с. 102-03). Успешно продолжали вести борьбу за Д. франц. материалисты 18 в. Учение о Д. материалистов в 17-18 вв. нанесло сокрушит. удар религ.-идеалистич. представлениям, укрепило убеждение в безграничную мощь человеч. разума и создало методологич. почву для бурного расцвета естеств. наук. Вместе с тем, это учение страдало историч. ограниченностью, выразившейся в метафизич. трактовке Д., в отождествлении его со связями явлений, подчиняющимся принципам механики, в непонимании качеств. своеобразия закономерностей более высоких форм движения, в отрицании объективного характера случайности. "В природе вещей нет ничего случайного", - утверждал Спиноза (Избр. произв., т. 1, М., 1957, с. 387). Такого же взгляда придерживался Гоббс, писавший, что "случайным или возможным называется вообще то, необходимую причину чего нельзя разглядеть" (Избр. соч., М.-Л., 1926, с. 91). Четко выразил т. зр. механич. Д. Лаплас, полагавший, что если бы существовал ум, осведомленный в данный момент о всех силах природы в точках приложения этих сил, то "не осталось бы ничего, что было бы для него недостоверно, и будущее, так же как и прошедшее, предстало бы перед его взором" ("Опыт философии теории вероятностей", М., 1908, с. 9). Предпосылкой лапласовского вывода был взгляд на мир как замкнутую систему, поведение к-рой можно, зная исходные условия, однозначно определить в любой момент времени. Содержащаяся в таком выводе мысль о предопределенности всего сущего неминуемо сближает механич. Д. с фаталистич. религ. воззрениями. "С необходимостью этого рода мы тоже еще не выходим за пределы теологического взгляда на природу" (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, с. 173).
Гегель, преодолевая механич. интерпретацию Д., сформулировал диалектич. понимание взаимосвязи необходимости и случайности, причины и следствия (см. Соч., т. 5, М., 1937, с. 677). Однако, несмотря на нек-рые преимущества гегелевского подхода, идеалистич. основа его филос. воззрений закрыла Гегелю путь к подлинно науч. решению проблемы.
Философия марксизма, используя рациональные моменты предшествующих концепций, преодолела ограниченность последних и выдвинула диалектико-материалистич. учение о Д. Это учение рассматривает взаимосвязь предметов как их универсальное взаимодействие. "Только исходя из этого универсального взаимодействия; мы приходим к действительному казуальному отношению" (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, с. 184). Если для механич. Д. характерно представление, будто внешние причины непосредственно и однозначно определяют эффект своего воздействия, то, согласно диалектико-материалистич. Д., внешние причины действуют через посредство внутр. и внешних условий. Эффект воздействия определяется не самими по себе отдельно взятыми причинами, а причинами, преломившимися сквозь призму окружающих условий и специфич. для данного явления внутр. оссбенностей. Эти последние, в свою очередь, не что иное, как продукт развития, результат предшествующих взаимодействий.
Диалектико-материалистич. взгляд на Д. исходит из признания многообразия типов причинных связей. Закономерности, свойственные одному уровню развития материи, сохраняют силу и для последующего уровня, но в новых условиях характер их действия изменяется. История науч. познания служит блестящим подтверждением правоты диалектико-материалистич. понимания Д. Двигаясь от простого к сложному, познающая мысль овладела первоначально причинными связями, выступающими при взаимодействии макрообъектов неорганич. природы.
Установленные механикой законы движения физич. тел превратились в модель всякого причинного объяснения. Стремясь представить каузальную зависимость в области биологич., психич. и др. процессов, сторонники Д. не имели первоначально иного образца, кроме принципов механич. движения. Схема механич. каузальности, однако, неизбежно вступила в противоречие с данными науки и практики, свидетельствующими о качественно новых формах и типах детерминации в органич. природе, психич. деятельности, обществ. жизни. Это противоречие было использовано идеалистами как якобы доказательство краха Д., как повод для оживления телеологии в биологич. науках. Но учение Ч. Дарвина, причинно истолковав органич. целесообразность, укрепило позиции Д. в области материальных явлений более высокого порядка, чем механич. движение. Дарвином "не только нанесен смертельный удар "телеологии" в естественных науках, но и эмпирически выяснен ее рациональный смысл..." (Mapкс К. и Энгельс Ф., Избр. письма, 1953, с. 121). Идеализм также использовал несводимость психич. актов к законам механики для обоснования тезиса об особой психич. причинности, ничего общего не имеющей с причинностью в материальном мире (В. Вундт, Основания физиологической психологии, пер. [с нем.], 1880). Успехи науч. физиологии и психологии, в особенности учение И. М. Сеченова и И. П. Павлова, вскрыли ложность этого тезиса и показали строгую причинную зависимость психики (включая самые высокие ее формы - сознание и волю) от материальных условий жизнедеятельности. Это способствовало укреплению Д. в области, издавна служившей гл. цитаделью индетерминизма. Способность человека к сознат. регуляции своих действий, к выбору мотивов и целей, не укладывающуюся в рамки механич. Д., идеалисты связали со "свободной волей" как стоящей над материей силой. В действительности идея "детерминизма, устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий. Совсем напротив, только при детерминистическом взгляде и возможна строгая и правильная оценка, а не сваливание чего угодно на свободную волю" (Ленин В. И ., Соч., 4 изд., т. 1, с. 142).
Историч. материализм, открывший действит. закономерности процесса обществ. развития, впервые утвердил подлинный Д. в области исследования социальных явлений. Каждый шаг науки свидетельствует о правильности и плодотворности принципа Д. и несостоятельности позиций его противников.
В совр. философии и науке борьба вокруг принципа Д. продолжается с неослабевающей силой. Эта борьба показывает, что методологич. трудности, с к-рыми сталкиваются исследователи в различных отраслях знания, могут быть преодолены только на основе принципа Д. в его диалектико-материалистич. понимании. Д. является основой естествознания. Хотя в ходе развития естествознания неоднократно возникали трудности в проведении идей Д. и появлялись течения, отрицающие Д., всегда в конце концов оказывалось, что все действит. успехи науки были неразрывно связаны с его торжеством. Каждая из таких трудностей фактически означала не крах Д., а огранич. применимость тех или иных ранее известных форм причинной обусловленности явлений. Так, совр. физика столкнулась с тем обстоятельством, что микрообъект не может находиться в состоянии, в к-ром он имел бы одновременно совершенно строго определенные координату и импульс (см. Неопределенностей соотношения). Физики-идеалисты и агностики сделали из этого вывод, будто в мире микрообъектов принцип Д. вообще теряет силу, тогда как в действительности здесь оказался непригодным механич. Д. Успехи естествознания неизбежно связаны с обогащением и развитием принципов Д., с открытием его новых форм. Это выражается в том факте, что качественно различные формы движения материи несводимы друг к другу. Квантовая механика так же, как и др. новые отрасли науч. знания (напр., кибернетика), обогащает и углубляет понятие о Д., а не отменяет его.
М. Ярошевский. Куляб.
Детерминизм в общественной жизни и общественных науках. В обществ. науках принцип Д. является предметом еще более острой идейной борьбы, нежели в естествознании. В философии нового времени он был выдвинут франц. и нем. просветителями (Монтескьё, Гердер, Руссо и др.) в противовес идее божеств. управления миром, господствовавшей в теологич. концепциях истории от Августина до Боссюэ. Отвергая вмешательство провидения и рассматривая историю как подчиненную определенным "естественным законам", просветители боролись на два фронта: против религ. фатализма и против волюнтаристских концепций (см. Волюнтаризм). Идея детерминированности обществ. развития, глубоко пронизывавшая обществ. сознание эпохи подымающегося капитализма, сыграла большую прогрессивную роль в идеологич. борьбе того времени и в развитии обществ. наук. Однако в домарксовской философии истории принцип Д. трактовался весьма абстрактно, внеисторично. Д. этого периода имел механич., метафизич. характер. Речь каждый раз шла о "вечных", "неизменных" законах, и сами эти законы либо заимствовались из естествознания, либо изображались как "законы разума", "прогресса" или "абсолютного духа". Даже у Гегеля кардинальная для социологии проблема соотношения необходимости и свободы осталась неразрешенной.
В бурж. социологии 19 в. было двойственное отношение к идее Д. Большинство социологов-позитивистов признавали законо-мерность обществ. развития, но извращали ее характер, пытаясь объяснить историч. процесс при помощи законов механики, физики, биологии или психологии. Эклектич. "теория факторов" порождала искусственную схематизацию историч. процесса и насиловала конкретные факты. С др. стороны, многие бурж. историки (особенно школа Ранке) и философы (Шопенгауэр, Ницше, Карлейль, Бутру, Ренувье и др.) вообще отрицали детерминированность историч. процесса, провозглашая его царством случайности и "великих личностей".
Индетерминизм в бурж. социологии особенно усилился в эпоху империализма в связи с общим поворотом бурж. идеологии в сторону реакции. Констатируя несостоятельность абстрактного социологизма 19 в. и опираясь на идеалистич. истолкование революции в физике на рубеже 20 в., бурж. социологи начали развернутый поход против принципа причинности и закономерности обществ. развития. Эта борьба против идеи Д. ведется разными методами. Дильтей и т.н. "понимающая социология" открыто противопоставляют гуманитарные науки естествознанию, утверждая, что в обществ. развитии не может быть никаких объективных законов, а гл. средством познания здесь является интуитивное "понимание". Неокантианцы (Виндельбанд, Риккерт) отрицали Д. в обществ. жизни, ссылаясь на неповторимость историч. событий, и выдвинули т.н. идиографический метод, направленный против социологич. обобщений. Социологи-функционалисты (Парсонс, Мертон, Малиновский и др.) подменяют изучение закономерности обществ. развития анализом структурно-функциональных связей социального целого, взятого в статич. состоянии. Социологи-неопозитивисты признают обусловленность человеч. поступков, но в принципе отвергают понятия причинности и предлагают заменить идею Д. пробабилизмом.
Единственно науч. решение проблемы Д. в обществ. жизни дает историч. материализм. С точки зрения марксизма, обществ. развитие представляет собой естественно-историч. процесс, подчиненный собственным объективным законам. Каждое следующее поколение людей действует в условиях, унаследованных ими от прошлого. Это создает преемственность в истории общества и детерминирует ее общее направление. Люди не могут произвольно изменить характер обществ. строя, при к-ром они живут. Обществ. идеи, политич. учреждения и движения сами детерминированы объективными условиями обществ. бытия. В этом смысле общество ставит перед собой только такие задачи, к-рые оно может разрешить, а проекты, не отвечающие потребностям развития материальной жизни общества, остаются пустыми утопиями.
Детерминированность обществ. жизни является основой науки и возможности науч. предвидения общественных явлений. Однако она не означает, что ход истории предопределен заранее и осуществляется с фатальной неизбежностью. Большинство законов обществ. развития - это законы-тенденции, к-рые определяют осн. линию развития общества, не предопределяя всего бесконечного многообразия деятельности каждого отд. индивида. Конкретный результат каждого данного социального процесса зависит не только от его общих законов, но и от конкретных условий его протекания. В обществ. жизни постоянно складываются различные возможности, и какая из этих возможностей реализуется - во многом зависит от сознат. деятельности людей. Д. не только не отрицает свободы, но, напротив, последняя органически включается в причинную обусловленность социальных явлений. Чем глубже люди познают объективные законы обществ. развития и чем полнее их интересы совпадают с требованиями этих законов, тем больше степень их свободы.
Лит.: Maркс К., Капитал, М., 1955 (см. Послесловие ко второму изд.); Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955; его же, Анти-Дюринг, М., 1957; Ленин В. И., Философские тетради, Соч., 4 изд., т. 38; его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 14; Πлеханов Г. В., Очерки по истории материализма, Избр. философские произв., т. 2, М., 1956; Вопросы причинности в квантовой механике. Сб. переводов, М., 1955; Асмус В. Ф., Маркс и буржуазный историзм, М.-Л., 1933; Блюмин И. Г., Кризис современной буржуазной политической экономии, М., 1959; Рубинштейн с. Л., Бытие и сознание, М., 1957; Шафф Α., Объективный характер законов истории, пер. с польск., М., 1959; Рубинштейн с. Л., Бытие и сознание, М., 1957; Lundberg G. Α., Foundations of sociology, N. Y., 1939; Rothacker E., Logik und Systematik der Geisteswissenschaften, Bonn, 1948; Vendryès P., De la probabilité en histoire, P., 1952; Hayek F. Α., Counter-revolution of science, Glencol, 1952; Bunge M. Α., Causality, Camb., 1959.
И. Кон. Ленинград.