Приглашаем посетить сайт
СТЕПУН
Федор Августович (19 февраля 1884 - 27 февраля 1965) - русский философ, близкий философии жизни, находившийся также под влиянием В. Соловьева; историк и социолог культуры, литератор. Изучал философию в Гейдельберге, где в 1910 защитил докт. дисс. "Wladimir Solowjew". В России участвовал в издании ряда журналов ("Логос", "Труды и дни" и др.), читал лекции и курсы по философии, эстетике и филос. проблемам литературы. В 1919-20 - лит. и художеств. руководитель Гос. показат. театра в Москве. С 1922 - за рубежом. С 1926 по 1937 занимал кафедру социологии в Дрезденском ун-те, от к-рой был отстранен нацистами. В 1931-1939 - участвовал в издании журн. "Новый Град". С 1946 преподавал историю рус. религ.-филос. мысли в Мюнхенском ун-те. Осн. филос. работы С. собраны в его кн. "Жизнь и творчество" (Берлин, 1923).
Центральный пункт антропологии С., находившегося под сильным влиянием иенских романтиков, прежде всего Ф. Шлегеля, - проблема жизни и творчества, к-рые трактуются как два полярно противоположных, борющихся в человеке начала (см. "Трагедия творчества", "Логос", 1910, кн. 1; "Жизнь и творчество", там же, 1913, кн. 3-4). К сфере жизни С. относит переживания, ощущения, внутр. опыт ("душевную наличность и душевное движение"), к сфере творчества - формальное и статичное объединение продуктов духа - предметных ценностей (культуры) и "ценностей состояния": личности, судьбы, любви, смерти и т.п. Согласно С., исходом всякого творч. акта, как стремящегося быть выражением невыразимого - жизни, является крушение; итак, начало творчества - в природе человека; неизбежность крушения - в природе творчества. (Тема трагедии творчества у С. близка к идее "объективации" у Н. Бердяева.) Этот конфликт, по мысли С., приводит к выводу о мистич. сущности переживания и божеств. природе жизни. Причем понятие жизни у С. близко к понятию бога в традиции апофатич. теологии, в частности - к определению бога у В. Соловьева: жизнь есть положит. всеединство духа - неразложимое единство состояний, не подчиняющееся законам формальной логики, но осуществляющее в своей сфере гармонию всех противоречий. Благодаря этому обожествлению жизни одною из форм фундаментального противоречия жизни и творчества оказывается противоречие религии и культуры.
К проблематике конфликта жизни и творчества примыкает и своеобразная "типология душевных укладов", развиваемая С. в монографии "Осн. проблемы театра" (Берлин, 1923). В зависимости от соотношения в индивиде начал жизни и творчества, С. выделяет три осн. душевных уклада, или типа мировоззрений: мещанский, мистич. и артистический. В 1-м из них противоречие жизни и творчества снимается полною неспособностью углубления ни в одну из этих сфер; способ существования, присущий ему, есть имитация. В мистич. укладе осуществляется господство жизненного (т.е., по С., божественного) начала, к-рое подчиняет себе все духовно-душевные возможности мистика и преобразует их в гармонич. единство, недоступное предметному выражению. Наконец, уклад артистический стремится осуществить синтез всех начал - творчески воплотить потенции личности во всем их прихотливом разнообразии. С. находит, что единств. сферой, где возможна реализация такого задания, является театр.
Филос. учение С., не получившее законч. формы (в соответствии с утверждением о принципиальной невозможности адекватного творч. акта, о невыразимости жизненного, а следовательно, и филос. опыта), чаще всего находит выражение в рамках филос.-художеств. жанров, характерных для лит-ры романтизма: путевые заметки ("Из писем прапорщика-артиллериста", М., 1918); роман в письмах ("Николай Переслегин", Париж, 1929), мемуары ("Бывшее и несбывшееся", т. 1-2, Нью-Йорк, 1956). В обращении С. к назв. жанрам отражается мистико-романтич. характер всей методологии С.: критерием истинности филос. учения С. считает лишь подлинность, напряженность внутр. опыта его творца; критерием объективности - эрос в отношении творца к своему предмету. Тем самым, истинный смысл учения оказывается постижим только путем воссоздания духовно-душевного портрета его творцов и его эпохи (см. работы С. о Ф. Шлегеле, "Логос", 1910, кн. 1; о Рильке, "Логос", 1911-12, кн. 2-3, и о Шпенглере, в сб.: "О. Шпенглер и закат Европы", М., 1922).
С. выступал с критикой совр. эпохи, находя в ней духовную опустошенность, ложь, торжество науч.-технич. отношения к миру. В иск-ве 20 в., этом кричащем свидетельстве эпохи, С. видел автопортрет атеистич. мира и "пророчество" о грядущих издевательствах над "достоинством и святостью" человека.
Большинство послереволюц. работ С. посвящено проблемам типологии революц. процесса в России, религ. сознания и интеллигенции. Главными вехами революц. процесса, по С., являются возникновение интеллигенции и борьба ее с монархией; вовлечение крестьянства в процесс подмены религиозности революционностью в результате развития капитализма; наступление ленинского этапа революц. процесса, предшественниками к-рого С. считал Бакунина, Нечаева и Ткачева. С враждебных позиций рассматривая сов. строй как тоталитарный и "отменивший человека", С. вместе с тем признавал достижения СССР в производственно-технич. сфере и в области нар. образования; выступал предвестником совр. теорий "конвергенции" капитализма и социализма.
Соч.: Встречи, Мюнхен, 1962; Theater und Film, Münch., 1953; Dostojewski und Tolstoi; Christentum und soziale Revolution, Münch., [1961]; Das Antlitz Rußlands und das Gesicht der Revolution, Münch., [1961]; Der Bolschewismus und die christliche Existenz, 2 Aufl., Münch., 1962.
Лит.: Зеньковский В. В., История русской философии, т. 2, Париж, [1950].
С. Хоружий. Москва.