Приглашаем посетить сайт
САНТАЯНА
САНТАЯНА (Santayana), Джордж (16 дек. 1863 - 12 сент. 1952) - бурж. философ-идеалист, представитель критического реализма, создатель метафизич. системы, автор многочисленных работ по эстетике, культуре и лит-ре; блестящий стилист. Испанец по происхождению, С. долгое время прожил в США (1872-1912) и был признан классиком амер. философии. Испытав воздействие абс. идеализма Ройса и прагматизма Джемса, С. в дальнейшем проводит иррационалистич. линию философии жизни. Осн. задача философии, согласно С., состоит не в объяснении мира, а в выработке "моральной позиции" по отношению к нему. Соответственно, философия - это "...дисциплина ума и сердца, нецерковная религия" ("The realm of spirit", Ν. Υ., 1940, p. 273).
С. явился одним из первых критиков массовой культуры. "Бунт животности" и "победу варварства" он связывает не только с извращенными формами капиталистической индустриализации, но и с социальной активизацией масс. Философия С. выразила протест против "материализма" буржуазной, в особенности американской, практики и ее враждебности духовной культуре, против подавления индивида обществом, иррациональности исторического развития и т.д. В ранней работе "Чувство красоты" ("The sense of beauty", N. Y. - [a. о.], 1896) С. сделал вывод, превратившийся в дальнейшем в гл. кредо его моральной и социальной философии, что наиболее интеллектуальное отношение к совр. миру - эстетическое и что уровень развития народов должен определяться не производством материальных благ, а количеством энергии, посвящаемой "...украшению жизни и культуре воображения" (указ. соч., р. 27). В дальнейшем (см. "Интерпретация поэзии и религии"- "Interpretations of poetry and religion", Ν. Υ., 1900; "Три философских поэта - Лукреций, Данте и Гёте" - "Three philosophical poets: Lucretius, Dante, and Goethe", Camb., 1910, и др.) тенденция С. рассматривать поэзию, религию, искусство как высшие формы человеч. деятельности выливается в противопоставление их науке как неподлинному видению мира, или чисто технич. системе символов, имеющей лишь операциональное значение. С. отрицал "эмпирическую истинность" традиц. религии и считал ее "разновидностью поэзии"; он пытался создать новую "интеллектуальную религию", приспособленную для "скептического ума" человека 20 в. Последнюю он мыслил как филос. симбиоз морали, религии и поэзии.
В пятитомной "Жизни разума" ("The life of reason", Ν. Υ., 1905-06, переизд. N. Y., 1962), задуманной по примеру "Феноменологии духа" Гегеля, С. анализирует обыденное сознание, науку, общество, искусство и религию с т. зр. "моральных благ", достигнутых человеком в его попытке гармонизировать свои "животные импульсы" и установить равновесие со средой. Биологически и прагматически понимаемую практич. деятельность человека он противопоставляет "чуждой утилитаризму" духовной деятельности как идеалу человеч. самовыражения.
Характерное для критич. реализма различение непосредственно данных элементов опыта и внешних объектов в философии С. выступает в форме резкого противопоставления сущности и существования (т.е. идеальных и физич. объектов). Не отрицая существования внешнего мира, убеждение в объективной реальности к-рого он основывает на "животной вере", С. тем не менее считает, что только о "данных опыта" можно утверждать с абс. уверенностью. Т.о., проблема познания ставится как проблема трансцендентной связи сущности и существования. А так как, согласно С., "являясь частью этой реальности, мы не можем - телом или сознанием - быть или становиться какой-либо другой ее частью" ("Apologia pro mente suo", см. всб.: "The philosophy of G. Santayana", Evanston - Chic, 1940, p. 518), он делает вывод, что знание внешнего мира всегда субъективно истолковано и символично. Истина трактуется С. в духе прагматизма и бихевиоризма как биология, приспособление к среде. Роль внешнего мира сводится у него к "удару", к-рый вызывает "взрыв фантазии" и побуждает видеть в сущностях, данных нам в интуиции, "...знаки для среды, в которой они движутся, изменяя ее и испытывая ее влияние" ("The realm of essence", N. Y., [1927], p. VII). Символизм у С. перерастает в мифологизм. Он объединяет категорией символа явления самого различного порядка, объявляя его единств. средством восприятия действительности, а миф - единств. формой миропонимания. Осн. моральный вывод гносеологич. изысканий С. сводится к умению пользоваться практич. стороной мифов и наслаждаться их красочной игрой.
В 20-30-е годы С. строит плюралистич. систему бытия в 4-томном соч. "Царства бытия" ("The realms of being"). Бытие заключает в себе четыре сферы: "Царство сущности" ("The realm of essence", N. Y., 1927), "Царство материи" ("The realm of matter", L., 1930), "Царство истины" ("The realm of truth", L., 1937) и "Царство духа" ("The realm of spirit", N. Y., 1940). Называя эти "царства" "аспектами морального опыта", он фактически толкует их как онтологич. реальности. Основополагающей реальностью этой филос. системы является "царство сущности", в понимании к-рой С. близок Гуссерлю, Уайтхеду, реалистам и др. совр. философам платоновской традиции. Это царство - "бесконечный каталог" всех действительных, а также возможных качеств и определений, все то, "...чем бытие когда-либо может стать или что оно может содержать в себе" ("The realm of essence", p. 22). "Непространственное", "вневременное", "несубстанциальное" бытие сущностей С. считает "высшим бытием" и даже "...единственно необходимой формой реальности" (там же, р. 14). Материя является, по определению С., "...единственной субстанцией, силой и стимулом во вселенной" ("Apologia pro mente suo", p. 509), порождающей все многообразие внешнего предметного мира. Однако, хотя С. объявляет себя материалистом, материя выступает в его системе только как одна из реальностей наряду с другими, несубстанциальными, от к-рых зависят все качеств. и онтологич. характеристики материи. Без них материя невыразима и непознаваема. Формы, организующие существование и придающие ему упорядоченность, закономерность и качеств. определенность, С. помещает в "Царство истины", представляющее собой "сегмент Царства сущности" - своего рода телеологич. основу всего проявившегося земного бытия. "Царство духа" описывается С. как сфера некоего космич. "горения", одушевляющего все живое, определяющего деятельность человеч. психики и, главное, делающего возможным интуицию сущностей. Посредством интуиции сущность связывается с существованием, с ее помощью человек освобождается от "плоти", "мира" и "дьявола" (познания) и достигает высшего морального блага, эстетич. гармонии и счастья.
Социально-политич. завершением соч. "Царства бытия" является последняя работа С. "Господство и власть" ("Dominations and powers", N. Y., 1951), в основе к-рой лежит также платоновская схема.
С. не создал школы, но его идеи оказывают влияние на амер. мысль: к ним не перестают обращаться те мыслители, которые видят в философии средство морально-эстетической ориентации в действительности.
Соч.: Character and opinion in the United States, N. Y., 1920; Persons and places, v. [1]-3, N. Y., 1944-53; The idea of Christ in the gospels or god in man, N. Y., 1946; Transcendental absolutism, в сб.: Twentieth century philosophy, N. Y., [1947]; The letters, ed. by D. Cory, L., [1955]; Essays in literary criticism, N. Y., [1956]; System in lectures, "Review of Metaphysics", 1957, v. 10, No 4; Winds of doctrine and platonism and the spiritual life, N. Y., [1957].
Лит.: Ендовицкий В. Д., "Созерцание сущности" и "животная вера" в философии Дж. Сантаяны, "ВФ", 1964, No 11; Юлина Н. С., Философия Дж. Сантаяны и амер. "реализм", в кн.: Совр. объективный идеализм, М., 1963; Луканов Д. М., Соотношение непосредств. и опосредованного познания в гносеологии Дж. Сантаяны, "Вестн. ЛГУ. Сер. экон., филос. и права", 1965, вып. 2, No 11; Munitz Μ. Κ., The moral philosophy of Santayana, N. Y., 1939; Kinney M. С. Ε., A critique of the philosophy of G. Santayana in the light of thomistic principles, Wash., 1942; Duron J., La pensée de G. Santayana, P., [1950]; Bosco Ν., Il realismo critico di G. Santayana, Torino, 1959; Butler R., The mind of Santayana, Chi., 1955; Arnett W. E., Santayana and the sense of beauty, Bloomington, 1957; Singer I., Santayana's aesthetics, Camb., 1957; Dialogue on G. Santayana, N. Y., 1959; Kirkwood Μ. Μ., Santayana: saint of the imagination, [Toronto], 1961; Munson Τ. Ν., The essential wisdom of G. Santayana, N. Y.-L., 1962; Szmyd J., Santayany antropologia filozoficzna, в сб.: Filozofia i socjologia XX wieku, 2 wyd., Warsz., 1965.
Н. Юлина. Москва.