Приглашаем посетить сайт
Бетти Эмилио
Герменевтика как основная методика наук о духе
Жизненный путь и сочинения
Эмилио Бетти родился 20 августа 1890 г. в г. Камерино (Италия). Изучал право, классическую филологию, с 1915 г. начал преподавать в университете Камерино, затем в Мачерате, Мессине, Парме, Флоренции, Милане, а с 1947 г. - в Риме. В I960 г. он стал профессором римского права университета Понтификата. Бетти с успехом прочел множество лекций в разных университетах мира. В 1955 г. основал Институт теории интерпретации при факультете юриспруденции в Риме.
Свыше двухсот работ написаны Бетти по разным проблемам права: от римского права до процессуального, от гражданского и коммерческого права до истории и международной политики. Монументальностью отличается его работа «Общая теория интерпретации» (1955). Лишь через пять лет была опубликована работа Гадамера «Истина и метод». В 1962 г. Бетти опубликовал на немецком языке исследование «Герменевтика как общая методика наук о духе», чтобы познакомить немецких ученых со своей теорией. Умер Бетти 11 августа 1968 г.
Эмилио Бетти поставил перед собой задачу обобщения всей герменевтической традиции. Он остался в рамках романтико-идеа-листического течения, хотя всеми силами пытался освободиться от психологизма дильтеевского толка, обращаясь к гегелевским темам, гуссерлианским мотивам. В его творчестве присутствует неокантианский элемент и заметно влияние Н. Гартмана
Интерпретировать - значит понимать
«Ничто так глубоко не проникает в сердце человеческого существа, как желание быть понятым ближними. Нет ничего более притягательного, чем следы исчезнувших людей... Везде, где мы находим чувственные формы, посредством которых дух одного обращен к духу другого, приходит в движение наша интерпретативная активность, ищущая смысл этих форм. Все - от вскользь брошенного слова до сухого документа, от Писания до цифры и художественного символа, от заявления до поступка, от выражения лица до стиля одежды и манеры двигаться - все, что исходит от духа другого Я, обращено к нашей чувственности и нашему разуму и взывает к нашему пониманию» - таков пафос «Герменевтики как общей методики наук о духе».
Существует, следовательно, мир объективного духа, фактов и человеческих событий, поступков, жестов, мыслей и проектов, следов и свидетельств идей, идеалов и реализаций. Весь этот мир подлежит интерпретации. Интерпретация - это процесс, цель и адекватный результат которого - понимание. Интерпретатор призван опознавать и выявлять в различных объективациях духа «творчески животворящую мысль». Он не может уклониться от понимания и верной реконструкции смысла; озвучить голос своей интуиции и тем самым осуществить инверсию творческого процесса - призвание интерпретатора. Интерпретатор должен ретроспективно воспроизвести генезис смысла путем внутреннего переосмысления. Таким образом, решающая разница между процессом истолкования и любым другим познавательным процессом заключена в том факте, что интерпретация объекта связана с обращением и объективацией духа. Интерпретатор преследует задачу переосмысления (реконструкции) послания, объективации скрытых либо ставших явными намерений. В любом случае это процесс интериоризации, когда содержание внешних форм переплавляется в другую субъективность - субъективность интерпретатора.
Отличие «интерпретации смысла» от «дарованного смысла»
Уточняя цели интерпретации, необходимо иметь в виду критическое отношение Бетти к Хайдеггеру, Гадамеру и Бультману. Для последних важно, что интерпретатор не пассивный преемник смыслов, но активно их реконструирует. Однако Бетти убежден, что Хайдеггер, Гадамер и Бультман зашли слишком далеко, настаивая на том, что смысл объекта заключен не столько в самом объекте, сколько в так называемом предпонимании субъекта. Сам термин, подчеркивает Бетти, достаточно двусмыслен, а Хайдеггер - мастер фантазий, склонный к герметическим выражениям. Экзистенциальная герменевтика Хайдеггера, Гадамера и Бультмана, отдавая дань «предпониманию» в его исключительном смысле, ведет нас к некоему «смыслу - дару», «дарованному смыслу». Он либо есть, либо его нет. Однако, по мысли Бетти, речь идет о поисках и нахождении в конце концов того смысла, что есть в источнике, свидетельстве, другими словами, нас интересует интерпретация объекта Формула объективной интерпретации, замечательным образом синтезирующая мысль Бетти, звучит так: «Sensus non est inferendus, sed efferen-dus» («Смысл следует не вносить, а выносить»).
Значит, можно утверждать, что в интерпретативном акте смысл не вводится и обманным путем не навязывается объекту, а искомый смысл надлежит обнаружить в самом объекте в мучительных поисках. Герменевтика Хайдеггера и Гадамера сильно отдает кантианским и неокантианским духом с его акцентом на трансцендентальные структуры субъекта. Бетти проявляет себя как реалист, настаивая на правах объекта и его гарантиях. Для него характерно акцентирование различия между науками о духе и науками о природе. Вслед за Дильтеем он настаивает на том, что предмет наук о природе радикально отличен от нас.
В любом случае, по мнению Бетти, поспешен и неразумен вывод о невозможности поддерживать четкую границу между познаваемым объектом и познающим субъектом. Так называемая объективность исторических феноменов есть не что иное, как выдумка, и в лучшем случае можно рассчитывать на объективность в естественных науках.
Четыре канона герменевтического процесса
В интерпретативном процессе есть свои категории, или каноны. Их, по мнению Бетти, четыре. Два из них относятся к объекту интерпретации, другие два - к субъекту интерпретации.
1. Первый канон герменевтической автономии объекта предполагает, что объект интерпретации - продукт человеческого духа, а значит, в нем уже наличествует некая формирующая интенция. В его генезисе присутствует активное начало. Именно этот смысл надлежит искать интерпретатору, уважая непохожесть и герменевтическую автономию объекта. Смысл есть то, что обнаружило в открытии, нечто находимое, скрытое, а не то, что привносится извне.
2. Второй канон, также относящийся к объекту интерпретации, Бетти называет критерием тотальности, или когерентности, герменевтического рассмотрения. Понимание этого критерия (увязки, связанности) мы находим еще в работах римского юриста Цельса, а в эпоху романтизма - у Шлейермахера. Он обнаруживает реальное взаимоотношение и увязку различных частей дискурса между собой. Каждая мысль находится в определенном отношении к целому. Критерий когерентности говорит нам о том, что части текста могут быть поняты в свете целого, а текст может быть понят лишь в континууме с его частями, в уточнении деталей.
3. При переходе от объекта к субъекту Бетти вводит третий канон - критерий актуальности понимания. «Трудно, - говорили древние скептики, - быть совершенно раздетым». Именно об этом хотел напомнить Бетти. Интерпретатор не может снять свою субъективность до конца. Напротив, интерпретатор идет к пониманию объекта, отталкиваясь от собственного опыта, «транспонируя» объект в его собственном духовном горизонте. Претензия, что интерпретатор может приостановить собственную субъективность, более чем абсурдна. Единственное, что он может заставить молчать, - это его собственные желания относительно результатов. Впрочем, сам процесс понимания сообщает субъекту максимальную жизненную энергию и интенсивное индивидуальное начало.
4. Четвертый канон говорит о соотносимости смысла, или о герменевтическом консонансе, или, если угодно, об адекватности понимания. «Если верно, - пишет Бетти, - что дух с духом говорит, то верно также, что понять друг друга они могут, лишь если они конгениальны и находятся на одном уровне. Желать понять - этого мало, необходим "духовный просвет", подходящая перспектива для открытия и понимания. Речь идет об определенной предрасположенности моральной и теоретической души, которую негативно можно определить как смирение, забвение, даже отказ от самого себя, что проявляется в искреннем и решительном преодолении собственных предрассудков. Позитивно она может быть определена как богатство интересов и широта горизонта интерпретатора. Это также умение принять цели объекта интерпретации как свои в самом непосредственном смысле слова».