Приглашаем посетить сайт
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ЭСТЕТИКА
Психоаналитическая эстетика - направление в эстетической теории, опирающееся на идеи, сформулированные в трудах основоположников психоанализа - 3. Фрейда, К. Г. Юнга и их последователей. Исходные установки психоаналитической эстетики предполагают поиск в мотивационных структурах авторского «я» (если речь идет о художнике, писателе, поэте) и в мотивах, движущих поступками героев художественных произведений, глубинных, бессознательных оснований в виде эротических влечений, гедонистических устремлений, агрессивных наклонностей, подавленных страхов, скрытых комплексов и т. д. В этом отношении своеобразным образцом подобного подхода следует считать работу 3. Фрейда «Достоевский и отцеубийство» (1928). В ней продемонстрированы основные черты психоаналитической эстетики как метода. Фрейд утверждает, что далеко не случайно три шедевра мировой литературы - «Царь Эдип» Софокла, «Гамлет» Шекспира и «Братья Карамазовы» Достоевского сосредоточены на теме отцеубийства. Объясняется это тем, что отцеубийство - самый древний вид преступления, оставивший неизгладимый след в психике последующих поколений, в их подсознании и сознании в виде «эдипова комплекса». Обладателями этого комплекса являются, как полагает Фрейд, не только все братья Карамазовы, но и сам автор романа. Когда отец Достоевского, будучи злым человеком, вызывавшим страх у сына, был убит его собственными крепостными крестьянами, то у будущего писателя возникли чрезвычайно сложные переживания, где смешались естественное сыновнее чувство горя от понесенной утраты, чувство освобождения от тирании отца и ощущение своей вины за предыдущее чувство. Своеобразным продолжением и развитием этих переживаний для Достоевского стал роман «Братья Карамазовы». Фрейд утверждает, что все братья виновны в отцеубийстве, поскольку в каждом из них жил архаический «эдипов комплекс», и все они, как некогда их предки в дикой орде, обнаружили свою причастность к преступлению, кто явно, а кто в помыслах. Для Дмитрия основой вины были мотивы сексуального соперничества с отцом. Для Ивана это идеологические мотивы превосходства высших над низшими и философия вседозволенности. Реального убийцу Смердякова Фрейд считал наиболее простой из всех фигур, движимой меркантильными мотивами. Даже Алеша, несмотря на его положительные качества, явился одним из винтиков механизма, приведшего в действие машину отцеубийства.
Рациональный смысл теоретической позиции Фрейда заключался в обращении внимания на то, что кроме очевидных мотивов в поведении литературных героев существуют еще и глубинные, не осознаваемые интенции, существенно усложняющие структуры художественных образов, а следовательно, и авторских позиций. В свете этих же аналитических установок исследователь предпринял попытку высветить отдельные грани личности и творчества Леонардо да Винчи.
Вслед за Фрейдом его метод начали применять в своих литературно-эстетических исследованиях такие западные литературоведы и искусствоведы, как Г. Рид, Ф. Прескот, А. Тридон, К. Эйкен, В. Брукс и др. Стали появляться психоаналитически ориентированные биографии Байрона, Шелли, По, Марка Твена и др.
Самостоятельную проблемную сферу внутри психоаналитической эстетики очертил К. Г. Юнг. Он обозначил ее при помощи понятия коллективного бессознательного, означающего сверхличную память рода, коллективную душу бесчисленного множествалюдей. Эта душа - продукт психической наследственности, свидетельство исторически-генетической преемственности поколений, связи современного человека с его предками. Коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует нечто вроде общей, единой корневой системы, питающей психическую, духовную жизнь индивидов. Его бесконечно богатое содержание лишь частично зафиксировано мифами, религиозными преданиями, искусством древних и современных народов.
В концепции Юнга роль ключевой категории стало играть понятие архетипа как комплекса бессознательных переживаний, укорененного в человеческой психике с глубокой древности. Архетипы имеют свойство обнаруживать себя в качестве сквозных мотивов, общепринятых символов мировой культуры, постигаемых при помощи религиозной, метафизической, художественной и нравственной интуиции. Отдельные архетипы проявляют себя как бессознательные потребности, побуждающие людей к различным формам трансгрессивного поведения, в том числе к созидательной, творческой деятельности. Будучи разомкнуты в смысловую беспредельность, архетипы нашли свое воплощение в религиозном и художественном сознании. Так, архетип чудесного, т. е. глубинная, бессознательная потребность в чуде фактически привела к появлению и развитию религии и искусства.
Теория Юнга открыла широкие возможности для развития сравнительного искусствоведения и литературоведения. Появилась новая объяснительная модель, раскрывающая причины удивительного сходства между ситуациями, характерами, мотивационными и коммуникативными коллизиями, описанными художниками, пребывающими в разных пространственно-временных координатах. Оказалось, что одни и те же архетипы, универсальные для всего человеческого рода, обнаруживались разными художниками в различных социокультурных контекстах и описывались при помощи разных художественно-эстетических средств на уровнях их психологических и поведенческих проявлений.
В России проблемы психоаналитической эстетики привлекали внимание членов созданного в 1921 г. «Московского психоаналитического общества исследователей художественного творчества» и образованного в 1922 г. «Русского психоаналитического общества». В их работе принимали участие такие исследователи, как И. Д. Ермаков, О. Ю. Шмидт, А. Р. Лурия, Р. А. Авербух, Б. Д. Фридман и др. Предпринимались попытки исследовать с позиций псисхоаали- за творчество А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Ф. М.Достоевского, В. В. Розанова и др.
◘ Лит.: Аверинцев С. С. Аналитическая психология К. Г. Юнга и закономерности творческой фантазии // О современной буржуазной эстетике. Выл. 3. - М., 1972; Воронский А. Фрейдизм и искусство//Красная новь. 1925. № 7;Лоренцен А. Археология психоанализа. - М. 1996; Ермаков И. Д. Очерки по анализу творчества Н. В. Гоголя. 1/1. -Пг., 1924; Ермаков И. Д. Этюды по психологии творчества А. С. Пушкина. М. - Пг., 1923; Осипов Н. Е. Страшное у Гоголя и Достоевского // Жизнь и смерть. Т. I. -Прага, 1935; Розенталь Т. К. Страдание и творчество Достоевского //Вопросы изучения и воспитания личности. № 1. - Пг., 1919; Эткинд А. Эрос невозможного. - М., 1994.